Искал книгу Константина Костенко "Совокупляясь с богом". Книга не найдена, но известно что состоит из повести «Пародисты» и пьесы «Клаустрофобия».
«Пародисты».
Во времена СССР существовало культурное явление. Специально интересовался - более нигде в мире подобного не было.
В небольших городках семьи приходили друг к другу в гости на чашку чая ( иногда приносили с собой торт) для того чтобы пообщаться по той или иной прочитанной книге. И действительно только чай. Отдых в обмене мнениями. И это было массово.
Если бы книга о которой пойдет речь была бы издана тогда, то на подавляющем большинстве таких встреч ее бы обговаривали...
И действительно есть за что. Да, книга о жизни дальневосточных геев. Но в ней удивительно точно, где через действие, где через несколько предложений описания передана эпоха. Ее проблемы, ломка менталитета людей ...
Обо всем говорить просто не получится. Только о гомосексуальности по этой книге.
Книга начинается с Новогодней ночи , встреча 1990 г. В 1990 г. гомосексуальность де юро перестала быть заболеванием во всем нормальном мире. Именно 1 января... А у нас... Просвещенность по этим вопросам - в лучшем случае упоминание творчества Кузмина в узком кругу или на кухне... И так далее.
И вот эти молодые ребята пытаются разобраться в себе при отсутствии нормальной информации и определить свое место в окружающем мире. И они еще не знают что будет «Иной! Ату его!».
Только один фрагмент чтобы было понятно как пытались разобраться в себе.
Они не «сношались в зад». Именно так называл это сосед К. Он говорил, что «сношаться в зад» — грубо, пошло. Самое большое, что они себе позволяли, это вместе принимать душ, плотно соприкасаясь телами, растирая друг другу спинку. Торчащие пенисы казались лишними, — даже как-то удивляли, как будто только что выросли. Они завели обычай, расходясь на лекции, целовать друг друга в щеку. Щетина колола губы, и какое-то время губы горели. К. хотелось, чтобы им подвернулась Лолла, чтобы он демонстративно чмокнул при ней своего нового друга во «вторую попку».
Да и, у Ромео был хвост... Скорее всего Вы подумали не правильно. Настоящий.
Это все о повести Костенко "Пародисты". Журнал "Урал" №2 2005.
Пьеса «Клаустрофобия»
Журнал "Урал" №8 2003г.
Известность принесла Костенко пьеса "Клаустрофобия" - об одном дне из жизни опедоращенных в тюрьме. Впервые в постановке Николая Коляды (осень 2003 года, "Коляда-театр" и "Театрон", г. Екатеринбург).
Постановка Николая Коляды достаточно сложна для восприятия. Прочитайте сначала пьесу, поможет совершенно иначе воспринимать сам спектакль.
Спектакль можно посмотреть тут.
Вставить в текст поста не получается по техническим причинам.
Спектакль «Клаустрофобия» на московских гастролях «Коляда-театра» показывали в день рождение автора пьесы, по которой поставлен спектакль, Константина Костенко. Поставил спектакль Николай Коляда 15 лет назад, и спектакль до сих пор держится в афише театра. Смотря его, думаешь, что ему еще повезло, что столько лет идет, и на него не пришли люди, которые любят все закрывать «для пользы общества».«Этот спектакль собирает немного народа. Он очень сложный, — предупредил перед началом спектакля Николай Коляда. — Мы играли его несколько лет назад на фестивале в Санкт-Петербурге, и зритель выходил с криками «Будьте вы прокляты!». Но если бы спектакль не имел художественной ценности, я бы давно его снял. Поэтому прошу вас досмотреть его до конца. Я хочу поставить в ваши сердца “укол” для того, чтобы вам было легче жить».Не смотря на просьбу досмотреть спектакль, довольно многие зрители ушли в антракте, тем лучше стало для тех, кого это спектакль не оставил равнодушных, они смогли и пересесть удобнее, и возмущающихся разговоров не было рядом.Спектакль, действительно, очень сложный по восприятию и на неподготовленного зрителя может подействовать шокирующе, это спектакль, которому подойдет маркировка 21+. Наверное, «Клаустрофобия» — самый жёсткий спектакль в «Коляда-театре». Он рассказывает о том, как в маленьком пространстве, в заключении, оказались три совершенно разных человека: интеллигент Гарин (Сергей Федоров), посаженный за ограбление сберкассы, убийца таксиста Прищепа (Сергей Колесов) и Немой (Евгений Чистяков) – детдомовский мальчик, который пытался обокрасть палатку. Трое совершенно разных людей оказались за решеткой, в маленькой камере, где из радостей есть только чай и сгущенка. В разговорах и отношениях в них просыпаются животные, но животные, которые хотят свободы и любви. Камера мала, низменные чувства отодвинуть, отогнать и сублимировать в будничные заботы невозможно, и остается заключенным рассуждать о свободе и отношениях только друг с другом, также как и заводить отношения. Но, увы, их маленький мирок настолько жесток, что нож, появляющийся в начале спектакля, — это, как ружье у Чехова, обязательно будет применен для лишения жизни одного из заключенных. И только по ночам три человека раскованы, расслаблены, и во сне им грезится только одно – мама, даже для детдомовского мальчика, который и маму-то не помнит, центр любви – это мама. Подробнее про спектакль писать не стоит, т.к. он слишком откровенен, и многое просто не описать словами. Стоит ещё отметить, что актеры так вкладываются в роли, что это удивляет и восхищает. Помимо трех основных актеров, в спектакле есть двое надзирателей (Василина Маковцева и Александр Сысоев). Как и во всех спектаклях у Коляды одним из основных «действующих лиц» является музыка и пластические сцены, музыкальной темой в «Клаустрофобии» стала песня группы «Чай вдвоем» «Ласковая моя». В то время, когда она звучит из динамиков, актеры поют ее перевод на язык глухонемых. Язык глухонемых здесь используется и в общении, усиливая эмоциональный накал.«Клаустрофобия» — спектакль, который и смотреть тяжело и порой физически противно, думаешь, ну нельзя же так, зачем выносить всю чернуху на люди? Но это и спектакль, с которого либо люди убегают, либо просто не можешь уйти, не досмотрев до конца. Николай Коляда умеет открывать человеку себя, как никто другой. Спектакль мрачный, черный, слишком откровенный, но он про то, что каждый человек, кем бы он ни был, где бы он ни был, хочет тепла, любви и быть нужным кому-то, быть любимым и любимым в первую очередь мамой.
