Представьте; что можно стереть печаль. Представьте; что можно забыть боль. Представьте, что можно спрятать секрет. Навсегда.
В мире «Переплёта» это возможно. В пыльных мастерских переплётчики высушивают кожу, сшивают листы — и помогают людям забыть. Они слушают их рассказы и слово за словом переносят на бумагу стирают секреты из памяти и прячут под обложкой.
Молодой Эмметт покидает родительский дом, чтобы научиться этому сложному ремеслу. Под присмотром старухи-переплётчицы он создает прекрасные книги с чужими воспоминаниями внутри. Мастерская становится его новым домом — пока однажды, в комнате, о которой Эмметт не знал, он не находит книгу со своим именем...
И рецензия Pal o' Me Heart:
В «Рипол-классик» по-русски вышла свеженькая книжка, постерами которой в прошлом году была увешана Лондонская книжная ярмарка. Блёрбы обещали магический реализм про книги и память. На деле это шаблонно устроенный любовный роман М+М типа тех, что писали Барбара Картленд и Олег Рой. Герои встречаются, влюбляются, проходят через ряд испытаний своего чувства и счастливо соединяются в финале. Злодея, правда, не наказывают, но только потому, что авторка поленилась и оставила его сюжетную линию подвешенной.
У книги три проблемы: стилистическая, сеттинговая, логическая.
Авторка пишет барочно, избыточно и с рюшами, топит сюжет в неторопливом темпе жирных описаний. Первая из трёх частей романа тащится запредельно медленно, герой тупит и вынужден существовать в тропе «все вокруг всё знают, но ему не объясняют» (как и читателю). Вторая и третья части поживее, но лишними для сюжета квази-красивостями грешат и они: вторая — буколическими, третья — куртуазными. Временами авторка скатывается в Туреттову копролалию: внезапно меняет лексический регистр и посреди нейтрального или возвышенного стиля бросает «шлюха-сука-содомит». Получается неуместно и смешно.
С романным временем и бытописантем тоже проблема: начинается действие в квази-средневековье, где 60 лет назад отгремел последний крестовый поход, но далее по тексту разбросаны «рецидивы болезни», майоры, лейтенанты, газеты, фабрики, поезда и прочие анахронизмы. В мире романа существует некое подобие магии или гипноза: профессиональные переплётчики умеют запирать воспоминания людей в книги. Собственно, в этом мире только такие книги и существуют. Но система эта проработана довольно скудно, на отмахнуться. Всего один раз процесс переплетения показан, и то очень мутно, потом на эту систему просто ссылаются как на всем понятную. Моральные аспекты ограничены максимой «нельзя читать чужие воспоминания, безнравственно», но почему нельзя — непонятно. Как люди учатся читать (а читать тут умеют даже крестьяне), если книг читать нельзя — тоже непонятно. Религиозная система в этом мире очевидно есть, но никак не упоминается, кроме отсылки на крестовые походы да отношения к гомосексуальной связи героев как постыдной, порочной и безнравственой — собственно, это ключевой момент сюжета и катализатор конфликта. Но почему к мужским связям местная церковь относится хуже, чем к колдовству переплётчиков — непонятно.
Таких логических неувязок и непроработанностей в романе набирается непозволительно много, чтобы закрывать на них глаза. Как фэнтезийный или магреалистский роман он совершенно никудышный. Как любовный роман он слишком затянутый: герои вместо томления чувств занимаются томлением читательского терпения. Ожидаемые от любовного романа эротические сцены редкие и как в немом кино: герои подносят друг к другу губы — и скромно опускается ширма, конец сцены. Шаблон любовного романа угадывается, но в стилистических излишках и теургических упражнениях он теряется, как скелет у человека с крайней степенью ожирения, и так же задыхается в попытке вскочить на ступень литературы повыше.
Личная подборка книг на гугл диске
