Первая любовь у двадцатилетних начиналась с глубокого однополого поцелуя, поэтому к геям они относятся ровно так же, как и ко всем остальным вокруг.Если это ненависть, то - обыкновенная неприязнь как к любым на тебя не похожим: «очаровательным геям, которых в Москве полно...». Если это попытка неравнодушия, то - трезвый анализ всех преимуществ (прописка, жилье, учеба, работа и деньги, деньги, деньги...), которые дает сожительство с «серьезным человеком особой ориентации». Геев двадцатилетние оценивают исключительно с точки зрения правды жизни и пользы дела. Если геи дают... денег, с ними сожительствуют, пока не находят иного способа подзаработать.Есть два чувства, которые заставляют Денежкину и ее компанию путешествовать автостопом, экспериментировать в сексе, читать Кокто и Достоевского, - тоска/скука и голод. Обыкновенное желание поесть-попить-поспать и развеять хандру. И самое большее, самое яркое, на что хватает отчаянной фантазии этих ипохондриков - строчить «мемуар двадцатилетнего» и разоблачаться... Благо тебе уже давно не 20, а двадцать с лишнем лет.Владимир КирсановСПб.: "Лимбус Пресс". 2003, 528 стр., 5000 экз., ISBN 5-8370-0095-X.
Скан книги сделан для библиотеки
