Для Саифа есть «до» и «после», «до» — это его детство в Равалпинди вместе с Аммой Шакилой, его матерью, двумя младшими братьями и большой семьей его деда по материнской линии, все в одном доме со двором, обнаруженным под дождем. входите, и вы видите небо с ритуальностью специй и общей еды, а также с проблемами; одинокая позже, в одиннадцать лет, когда Амма присоединилась к Аббе Шабиру, своему отцу, в Италии, со своими младшими детьми. Далее следуют два года ожидания, прежде чем они достигнут их, подвергаясь опасностям из-за своего неподчинения, потому что Саиф любит танцевать, он любит готовить, он любит расчесывать волосы своих кузенов, все занятия для «женщин». Но последствия — это также Италия, воссоединение с родителями в Беллуно, в окружении гор, вдали от знакомых запахов и друзей, погруженное в снег и предубеждения, которые все возлагают на него из-за его кожи и его культуры. Когда он возвращается в Пакистан, его приветствуют как итальянского племянника, который не может представлять семейные традиции. Обе страны дистанцируются от него, поскольку он не «чист». Слишком пакистанец для итальянцев, слишком итальянец для пакистанцев, вынужденный апатрид, без страны, которая его приветствует, и без семьи, которая его признаёт, потому что Саиф гомосексуал, или, как говорит его отец, хиджра, получеловек. Как получить право самостоятельно определять себя, когда все, что тебя касается, — это ярлыки других людей? Как формируется идентичность в оппозиционном мире? Мальчик, оказавшийся между двумя культурами, заложник двойных предрассудков, решивший самому решать свои желания, свою идентичность и свою принадлежность.
