О французском гей-романе, выдающем себя за семейную сагу.
В 2018 году в издательстве «Эксмо» вышел французский роман, который должен бы вызвать споры, но так и остался вещью в себе. В России «Соль» Жан-Батиста Дель Амо едва ли добралась даже до той аудитории, для которой была написана в первую очередь. Я решил устранить эту несправедливость: дорогие гомосексуалы, это точно для — и про — вас.
Подступаясь к роману «Соль», я ничего о его авторе не знал, что к лучшему, — отношения с текстом были девственно чисты, только имя на обложке, только слова под нею. К счастью, лишь позже, когда я уже закрыл последнюю страницу, русский гугл выплюнул мне старое интервью писателя с переводчицей Марусей Климовой, певицей кишок и зловония.
В этой диалектике, застрявшей в ранних 1990-х, мне было бы неуютно, что, наверное, испортило бы впечатление от «Соли», — книги, примечательной самой по себе и важной для понимания современной квир-литературы.
«Le Sel» Жан-Батиста Дель Амо читается как роман классический, не желающий утопить читателя в нечистотах, однако ж не делающий тайны из их наличия. А то, что это гей-роман сообщает уже страница за номером 15 (прочитать ее, кстати, можно и в ознакомительном порядке на сайте «Эксмо»): «Вода журчала о поддон душевой кабины. Жонас больше не мог уснуть и следовал по воображаемой линии вдоль торса, потом живота Хишама, туда, куда лилась вода, обжигая кожу».
В том, что сюжетная линия с участием гомосексуальных мужчин в романе присутствует, из издательского анонса никоим образом не следует, однако в том все меньше хочется видеть злой гомофобный умысел, — куда приятней мне, читателю, воображать себе нечто вроде партизанской войны во имя смягчения общественных нравов: крупное российское издательство не только приобрело иностранные права, — оно заказало перевод романа хорошему переводчику (Нине Хотинской), оно продает книгу повсюду, поскольку имеет широкую сеть дистрибуции. Единственное, чего российские книгопродавцы не сделали, — не сообщили о том квир-аудитории, интерес которой было бы вызвать легче всего.
«Отец и дети» или, если определенней, «Мерзавец-отец и его бедные дети» — Жан-Батист Дель Амо свой второй роман мог назвать и так, пусть связующую роль меж ними играет мать (и, соответственно, жена).
Луиза, пожилая вдова рыбака в городке Сет, ждет в гости двоих сыновей и дочь, и каждый, готовясь к семейному ужину, расчесывает язвы прошлого.
Написанный в 2010 году, роман «Соль» и мог быть только порождением нашего времени: один из сыновей замордованной жизнью Луизы, младший Жонас, самый ею любимый, — открытый гей, живущий в открытых гей-отношениях, осознающий гомосексуальность как часть своего человеческого достоинства.
«Что ты теперь собираешься делать, Альбен? Сядешь, закроешь рот раз и навсегда и будешь выглядеть в их глазах жалким алкашом или пойдешь до конца и вздуешь меня хорошенько? Так ведь ты решаешь проблемы? Этому Арман тебя научил. Эта ваша манера наводить порядок. Напоминать, что такое мужчина, настоящий».
В «Соли» все вертится вокруг Армана, отца, — все ведут споры именно с ним, жестоким мужланом-деспотом, сыном своего отца, мужлана и деспота, желающим и сыновей таких, мужланов и деспотов, способных либо молчать либо кричать, бить, но не гладить.
Токсичная маскулинность представлена в избытке, — спор с ней и составляет суть книги. Вернее, видимость спора, поскольку Дель Амо не дает мужчине старой закваски возможностей оправдаться, снова и снова напоминая, что насилие порождает насилие порождает насилие, пока цепь эта не будет прервана появлением мужчины, который, если судить в категориях тухлого прошлого, будет мужчиной не вполне, — аутсайдером мужского племени.
«…он видел, что член выглядит непропорционально на его тощем теле. Он пытался прикрыть его рукой, и мужчина смотрел на него с усмешкой. Ничто не могло заставить его повернуть назад, и он продолжал идти среди виднеющихся тел. Эти самцы источали едкий пот, запах разврата. Их тени тревожили Жонаса так же, как и кружили ему голову…».
Жан-Батист Дель Амо с арифметической точностью чередует перспективы, предлагая взглянуть на мир глазами то матери, то дочери, то другого сына, а в финале насыщая повествование и видениями отца. Однако ж гей Жонас выписан с наибольшим тщанием, симпатии автора на его стороне, и от слова к слову все очевидней, что Дель Амо не столько придумал этого героя, сколько списал его с себя, — тощего мальчика, закомплексованного подростка, строгого юноши, стеклянной наружности мужчины со страдальческим лицом.
Отец — центральная фигура «Соли», вокруг него кружат все остальные, однако ж отношения Армана с сыном-геем развиваются по траектории самой прихотливой. Дочь Фанни сторонится отца, старший сын, Альбен, пытается стать его копией, а младшего швыряет от любви к страху, к неприятию, ненависти — вплоть до вожделения.
«В то время Жонасу начал сниться сон, который преследовал его потом долго и от которого он неизменно просыпался с чувством омерзения, нечистоты и греховного удовольствия. Он был взрослым, но находился в своей детской, в маленькой деревянной кроватке голубого цвета. Арман лежал, прижавшись к нему, под простынями и одеялами. Он тискал его, гладил и щипал. Жонас чувствовал сухую кожу его ладоней на своих бедрах, на животе, они сжимали его половой орган. Он пытался высвободиться из этих объятий, но вес Армана, сила его рук вынуждали его лежать неподвижно и терпеть ласки, раздражавшие каждый его мускул, доводя до изнеможения, до тошноты. Потом член Армана вонзался между его ягодиц. Толстый и беспощадный, он раздирал и жег его внутренности».
Амбивалентность рефлексии, сочетающей и тягу, и отторжение, реализуется многообразно, многократно, подчеркнуто сексуализированно. Французские критики припомнили в связи с этим романы Эмиля Золя и Эжена Сю, но, в отличие от «натуралистов» XIX века, Дель Амо начисто лишен вуайеризма, и, пожалуй, правы немецкие издатели, которые, рекламируя книгу, вынесли на обложку фразу, что «Соль» — это нечто «на полпути от Патрика Зюскинда к маркизу де Саду». Сексуальные сцены в романе не способны вызвать шевеления плоти, — слишком силен в них интеллекуальный блеск, но нет в них и препараторской холодности.
Сам Дель Амо говорит о любви к Флоберу, но, стремясь к классической прозрачности слога, он все ж куда экспрессивней автора «Мадам Бовари». Ему пристало сравнение с англоязычными модернистами, — благо, Дель Амо не только берет в эпиграф фразу из Вирджинии Вулф, но и заимствует у нее этот извилистый, пещеристый ход мысли, способный грамматически сплести настоящее и прошлое в пределах одного предложения.
«Соль» — вряд ли его лучшее произведение. Во всяком случае, оно для этого автора наименее эмблематично (и понятен интерес к нему вышеупомянутой Маруси Климовой).
Первый роман Дель Амо «Воспитание либертина»(2008) о бисексуальном растиньяке получил Гонкуровскую премию за лучший дебют. Его третий роман — «Порнография» (2013) — удостоен премии Сада за высокохудожественное преодоление цензуры. А последний по счету — «Звериное царство» (2016) о рядовом изуверстве французских фермеров — спровоцировал бурю эмоций, от безудержного восторга до неприкрытого отвращения. «Соль» же вызвала вежливые похвалы и едва прикрытое удивление, что столь изысканный имморалист может быть в такой мере традиционалистом.
Своим лучшим не считает «Соль» и Дель Амо, — в интервью 2013 года, сразу после публикации «Порнографии», автор не без облегчения замечает, что наконец-то нашел свой голос. По его словам, все прежние опыты были, скорей, суммой прочитанных книг.
Может и так, — но чувства вторичности «Le Sel» не вызывает. Пусть и ясно, что это роман молодого автора, не столько пишущего, сколько ищущего, ученический расфокус чередующего с формулировками замечательной пластичной точности: «От его отроческих идиллий с дочками моряков Альбену помнились только объятия и неумелиые поцелуи, неуклюже стиснутые груди и руки, ныряющие между ног, где под хлопком трусиков угадываются губы мясистого лона».
В романе много секса. Не будь он настолько талантливо описан, то можно было бы согласиться с репликой возмущенной русскоязычной читательницы, определившей «Соль» по разряду «эротический трэш». Секс единит людей, он их разъединяет, становится и определяющей жизнь душевной травмой, и поводом для внутреннего раздора: дочь переживает свой первый оргазм, подглядев, как незнакомец лапает ее мать; младший сын прощается с детством, уходя от родителей в дюны, следом за незнакомцем; сын старший, отравленный ненужным знанием об отце, не может справиться с демонами гомофобии:
«…он не горел желанием видеть Жонаса и его партнера. Ориентация брата и его отношения с этим мужчиной ему претили. Их присутствие непрестанно вызывало картину их сплетенных тел, члена этого мужчины во рту или в заднем проходе его брата. Альбен не хотел сводить их чувства единственно к порнографии, но не мог побороть эти видения…».
«Соль» — вне всякого сомнения квир-роман новой формации; он обходится без экивоков, свою сигнальную систему выстраивая с открытостью, которая была недоступна гей-эзопам старой школы.
«Хочется пойти в душ. Ощущение, что испачкалась в грязи». В воплях высокоморальных русскоязычных читателей слышны и обманутые ожидания, — роман только притворяется семейной сагой, будучи на деле изводом гей-романа, нарастившего плоти, усложнившего голос до многоголосья, однако ж в сухом остатке сохранившего базовое свойство гей-прозы. Это в первую очередь размышление о мужчинах и мужественности, не лишенное едкости, выросшее из жажды гомосексуала быть частью общности при невозможности до конца преодолеть этот разрыв — «… память об одной-единственной плоти, собранной из десятков других, отголосок долгого и мучительного наслаждения со вкусом соли…».
Источник
Скачать
Личная подборка книг на гугл диске
